В 1973 году на выставке NAMM Yamaha представила свой первый полифонический и мультитембральный синтезатор Yamaha GX-1. На его разработку компания Yamaha затратила гигантский по тем временам бюджет, более 4 000 000$. Синтезатор создавался как тестовая модель не для массовой продажи: это был настоящий монстр — инструмент в фиберглассовом корпусе белого цвета весил 300 кг, стойка с педальной клавиатурой – ещё 87 кг, в комплекте шли четыре специальные акустические системы TX—II массой по 140кг.
Продажи начались в 1975 году, а поскольку стоимость GX-1 была заоблачной – 67 867$ (почти треть миллиона долларов в нынешних ценах; для сравнения: тогдашние синтезаторы стоили 2 000-4 000$, в 1975 году это была средняя цена автомобиля), то позволить себе приобрести этот инструмент могли лишь единицы. Первое концертное исполнение состоялось в 1975 году на 12-м международном фестивале Electone, на котором Яоэ Хирабе получил Гран-При за «Rhapsody Оn GX». Всего было собрано около 50 экземпляров, пределы Японии покинули менее десяти. Yamaha GX-1 – один из самых редких и дорогих синтезаторов за всю историю, поэтому (веб-страница всё стерпит) – роликов с его участием будет неоправданно много.
STEVIE WONDER Village Ghetto Land (Gary Byrd/Stevie Wonder) 1976
Стиви Уандер, увлечённый синтезаторами, первым из музыкантов приобрёл причём, сразу два Yamaha GX-1, и называл GX-1 «машиной мечты». Один из этих инструментов находится сейчас в лос-анджелесском музее мадам Тюссо рядом с восковой фигурой Уандера.
С их помощью записывался его знаменитый альбом Songs In The Key Of Life — партии струнных в песнях Pastime Paradise и Village Ghetto Land. Уандер подобрал тембры скрипок и виолончели, их записали со съёмных акустических систем синтезатора прямо на микрофоны, и сходство с реальными скрипками получилось очень убедительным. Звукорежиссёр альбома Гари Олазабал рассказывал: «Позже, когда мы были в студии Record Plant в городке Саусалито, мы прокрутили песню для одного легендарного музыканта, чьё имя я не хочу называть, чтобы не расстраивать его. Он спросил Стиви, где записывали струнные, и Стиви ответил, что это Лондонский Филармонический оркестр. Ну, парень поверил ему, хотя мы со Стиви пошутили; к счастью, парень ушёл и больше не появлялся в студии. Я сказал: «Стиви, давай ему скажем правду», — так и не сказали».
Первоначально синтезатор (на стадии разработки модель называлась Electone GX-707) позиционировался как оргáн (B3 образца XXIII века — так говорили о GX-1) и состоял из пяти секций: две чувствительных к динамике клавиатуры по пять октав (Upper и Lower) с полифонией 8 голосов, один одноголосный мануал (Solo, фактически – встроенный SY-2), из 37 клавиш, ножная басовая педальная клавиатура (25 педалей), в общей сложности – 184 клавиши (!!!) и ещё — интегрированная секция драм-машины: всё это — совершенно невероятные даже в наше время возможности по управлению звуком.
Чтобы понимать, насколько радикален был GX-1 на момент своего появления, достаточно вспомнить, какие инструменты в 1975 году имелись в распоряжении рок-клавишников. Электропиано, электроорганы, клавинет, меллотрон, стрингс-синтезаторы и синтезаторы-монофоники – вот и весь список. Да, компания Oberheim анонсировала четырёхголосный 4-Voice, а Moog Music вывела на рынок Polymoog, но это были всё-таки ещё не «настоящие» полифонические синтезаторы.
EMERSON, LAKE & PALMER Fanfare For The Common Man (Aaron Copland, arr. Keith Emerson) 1977 #2UK
Кит Эмерсон: «Он (GX-1) весил больше, чем контейнер с сумоистами, и пока команда техников устанавливала каркас, красочных выражений ему посвящалось больше, чем кому-либо. Я выбрал настоящего монстра, но и возможностей у него было как раз для крупнейшего хита ELP«.
Fanfare For A Common Man – классическая работа родившегося в семье выходцев из России американского композитора Аарона Копленда, написанная им в 1942 году для Симфонического оркестра Цинциннати под впечатлением от знаменитой речи тогдашнего вице-президента США, левого радикала и мистика, Генри Уоллеса 8 мая 1942 года — «The Century of the Common Man«, в которой тот объявил скорое наступление «века простых людей»: «Век, в который мы вступаем и который возникнет из этой войны, может и должен быть веком простого человека». Копленд: «…всякий раз, когда я давал им разрешение, я находил в их версии исполнения нечто такое, что мне нравилось, и ради чего я давал им это разрешение. Конечно, я всегда больше предпочитаю собственный вариант (смеётся), но они сооружают вокруг него что-то своё, они не делают буквальное переложение моего произведения, они — одарённая группа. В данном случае я разрешил им делать это, потому что они начинают композицию почти как у меня, и заканчивают её практически точь-в-точь. А вот то, что они делают в середине — я до конца не совсем понимаю, как они умудряются связать это с моей музыкой, но каким-то образом (смеётся) делают это». Эмерсон: «Я чётко следовал партитуре и ничего не менял. Всё, что мы добавили — это ритм в стиле шаффл в исполнении Грега и Карла, а всё остальное я бережно отыграл на Yamaha GX-1. Да, я добавил блюзовое соло, но Копленд известен лояльностью к американской культуре!»
EMERSON, LAKE & PALMER Peter Gunn (Henry Mancini) 1977
— А как так получилось, что Вы решили играть на Yamaha GX-1?
Кит Эмерсон: Вообще-то я скептически отношусь ко всем этим новым синтезаторам, потому что их уже, кажется, тысячи, и я многие из них перепробовал. Что касается Yamaha, я весьма недоверчиво отнёсся к тому, что об этом синтезаторе говорили. А говорили, что он может буквально всё. Вначале я не придал этому значения, я сказал: «Окей, я попробую поиграть на нём, так же, как пробовал другие инструменты». Я пришёл к ним в офис, там были два японца, которые стояли и с восхищением смотрели на этот синтезатор. Они объяснили мне, как с ним обращаться. Чем дольше я играл на нём, тем больше понимал, что инструмент мне действительно нравится. Я что-то менял в настройках, и эти джентльмены сразу спрашивали меня: «Как, как Вы это делаете? Минутку, это же здорово, как Вы это сделали?». На GX-1 можно делать тысячи настроек. А клавиатура у него очень лёгкая, клавиши, как пёрышки. Мне такая совсем не нравится. Я люблю ощущать вес в клавишах. Я даже просил моего техника, Криса Янга, прикрепить свинцовые грузики под каждой клавишей, однако стержни клавиатуры не выдержали бы дополнительный вес. Но всё-таки я сказал: «Фантастический инструмент! Я бы хотел поиграть на нём какое-то время». Они мне предоставили инструмент на неделю, а затем пришли забрать его для какого-то музыкального шоу. К тому времени я узнал, сколько он стоит, и это был лёгкий шок. Но после того, как я попробовал его, я уже ни на чём больше не играю. Я уже не использую ни орган, ни синтезатор Moog, всё делает Yamaha. Это показывает, насколько я полюбил его. Больше ничего и не надо, это — абсолютно самодостаточный инструмент.
Эта пьеса — обработка заглавной темы новаторского для своего времени детективного сериала Питер Ганн, эпизоды которого транслировались по каналам NBC и ABC в течение трёх сезонов с 1958 по 1961 годы. Это была первая работа композитора Генри Манчини с режиссёром Блейком Эдвардсом, после которой началось их многолетнее сотрудничество, включающее в себя «Завтрак у Тиффани» (со стандартом Moon River в исполнении Одри Хепбёрн), «Дни вина и роз» (с песней Days of Wine and Roses), а также «Розовая пантера», «Большие гонки», и многие другие ленты. Музыкальное сопровождение к этому сериалу, в котором использовались джазовые мотивы, сильно отличалось от оркестровок большинства голливудских композиторов того времени, ориентированных на симфоническую оркестровую музыку. Фирма RCA издала Peter Gunn отдельным альбомом, который пользовался огромной популярностью, за этот саундтрек Манчини удостоился двух премий Grammy.
В GX-1 звук каждого голоса формируется миксом сигналов двух осцилляторов (VCO), генерировавших семь видов звуковых волн, и обрабатывается 2-х-полюсным фильтром (VCF), низкочастотным осциллятором (LFO) и двумя генераторами огибающей (EG) типа ADSR (с фантастическим временем атаки – 1 миллисекунда) – всего имелось 36 звуковых схем, 36 VCO, 72 EG, 144 VCF. Из-за того, что все суб-модули были залиты эпоксидной смолой, только звуковые карты GX-1 весили больше, чем весь Polymoog.
Исполнитель мог модулировать звук при помощи ленточного контроллера, расположенного над соло-клавиатурой, ринг-модулятора, двумя педалями и пружинным коленным рычагом. Боб Муг, как мы помним, ещё в 60-х использовал ленточные контроллеры для сдвига высоты тона в своих синтезаторах, однако пользоваться ленточным контроллером GX-1 было гораздо удобнее, так как он не имел жёстко заданного центра, от которого необходимо осуществлять сдвиг. Центром становится любая точка, которой касается палец. Перемещая его вправо, можно сдвинуть тон на октаву вверх, а при перемещении влево высота тона снижается вплоть до 0 Гц (!). Самая же нижняя клавиша может производить лишь звук с фундаментальной частотой в 32 Гц. Голоса синтезатора (от верхней и нижней клавиатур) можно было смешивать вместе подобно тому, как это происходит в оргáнах, плюс ко всему, на полифонический звук могла накладываться партия монофонического синтезатора.
LED ZEPPELIN All My Love (John-Paul Jones/Robert Plant) 1979
В конце 1978 года Led Zeppelin приступили к записи своего последнего студийного альбома. Сессии In Through the Out Door проходили в Стокгольме, в принадлежавшей ABBA Polar Studios, и, возможно, что по примеру Бенни Андессона, владельца одного из GX-1, Джон Пол Джонс нашёл себе новую, как он её сам называл, «игрушку», вместе с которой он чувствительно доминирует на пластинке, резко изменив концепцию звука группы. Как вспоминал Джонс: «Мы разделились тогда на два лагеря, я и Плант были в сравнительно чистом лагере». Плант и Джонс делали множество песен днём, а Пейдж и Бонэм добавляли свой вклад по ночам. По словам Джонса, такой расклад произошел: «в основном потому, что у меня появилась новая игрушка. Это были новые большие клавиши. Роберт и я обычно рано приходили на репетиции… Так что к приходу остальных мы с Робертом обычно делали по три-четыре песни. Самые стóящие из них мы сразу начинали репетировать». Плант: «In Through the Out Door был, конечно же, не лучшей вещью в этом мире, но мы, по крайней мере, попытались внести какое-то разнообразие в то, что мы делаем, хотя бы даже ради собственной целости. Из всех пластинок Led Zeppelin, эта — интересная, хотя и немного сглаженная, просто потому что мы на долгое время выпали из обычного грохота и хаоса. В 77-м, после того как я потерял своего мальчика, я больше не хотел разъезжать, напевая «Hey hey mama say the way you move». Это потеряло для меня всякое значение. In Through the Out Door — более сознательный и менее животный альбом». Плант имеет в виду трагедию, произошедшую в его семье: 26 июля 1977 года музыканты прилетели в Новый Орлеан, где на 30 июля намечался концерт на стадионе Louisiana Superdome. Они регистрировались в гостинице French Quarter, когда Планту позвонила из Англии его жена Морин и сказала, что их сын, пятилетний Карак, серьёзно болен. А через два часа она позвонила вновь и сообщила, что сын умер: врачи нашли неопознанную инфекцию в желудке. Одна из вещей в альбоме, All My Love, навеяна этим горем и посвящена Плантом своему сыну. Это — одна из самых трогательных и пронзительных песен Led Zeppelin, а экспрессивное вибрато Джонса, имитирующего на GX-1 барочный рожок (отметка 2:34 ролика), — одно из самых красивых синтезаторных соло. Сам вокалист вспоминает запись песни как «один из прекраснейших моментов в истории группы». Реакция на альбом была неоднозначной, но продавался он просто здорово, особенно в Америке, где его просто сносили с полок. По обе стороны Атлантики он вскоре возглавил хит-парады, реанимировав интерес к прошлому творчеству группы. В результате, в конце октября 1979 года в Тор-200 Billboard находились девять (!!!) пластинок группы, то есть весь каталог Led Zeppelin. Никто и никогда, ни до, ни после, не добивался подобных показателей. Явная склонность Джонса к музыке усложнённой и более разнообразной, чем ортодоксальный хард-рок, позволила группе получить новые ориентиры в своём развитии, и показала, насколько был велик потенциал Zeppelin, стремительно влетавшего в новое десятилетие. Но 25 сентября 1980 года все надежды разом рухнули, и группа прекратила своё существование: барабанщик Джон Бонэм скоропостижно скончался от удушья, вызванного передозировкой спиртного.
LED ZEPPELIN Kashmir (Jimmy Page/Robert Plant/John Bonham) 1975/1979
Oh let the sun beat down upon my face, stars to fill my dream
I am a traveler of both time and space, to be where I have been
To sit with elders of the gentle race, this world has seldom seen
They talk of days for which they sit and wait and all will be revealed
Talk and song from tongues of lilting grace, whose sounds caress my ear,
But not a word I heard could I relate, the story was quite clear
Пусть солнце на лицо падёт, наполнят звёзды сон,
Я — путешественник в мирах, я — странник тех времён,
Когда сидел я у костра, старейшинам внимал –
Их предсказаниям тогда никто не доверял.
Слова звучали словно песнь, мой услаждая слух.
Хоть я язык не понимал, но я и не был глух.
(перевод Ирины Емец)
Роберт Плант: «Stairway To Heaven – хорошая английская песня, но она не является определяющей для LZ, такой песней был Kashmir». Замысел этого мегашедевра зародился у него ещё в 1973 году, когда Пейдж с Плантом отправились в Марокко на Национальный фестиваль фольклора. Они двигались из города Гулимин в город Тантан по транссахарскому шоссе. «Это была одноколейная дорога, которая тянулась по пустыне. В радиусе двух миль на восток и на запад располагались протяжённые каменисто-песочные насыпи. Создавалось впечатление, что мы едем по дну какого-то канала, которому не было видно конца и края». Неровный и резкий гипнотический ритм родился во время полуночных репетиций Пейджа и Бонэма, а Джон Пол Джонс придумал оркестровую аранжировку, благодаря которой песня украсилась индо-арабским орнаментом. В студии партии духовых и струнных инструментов исполнили приглашённые музыканты, что было нетипично для Led Zeppelin. Музыканты и сами понимали, что сотворили шедевр, мало того, все они сошлись во мнении, что это лучшая композиция за всю их карьеру, и исполняли её на всех живых выступлениях, где Джонс сначала использовал в качестве оркестровки «струнные» меллотрона, а во время последних туров 79-80 годов – заменил капризный плёночный «сэмплер» на безотказный Yamaha GX-1. В 1981 году Джонс продал свой синтезатор Киту Эмерсону, у которого собственный GX-1 сильно пострадал, когда трактор протаранил его домашнюю студию. Сегодня синтезатор, на котором играли Джонс и Эмерсон, принадлежит итальянскому коллекционеру Риккардо Гротто, а первый GX-1 Эмерсона приобрёл в 1995 году оскароносный кинокомпозитор Ханс Циммер.
Помимо всего прочего, в GX-1 имелась возможность сохранять пользовательские патчи: в верхней части инструмента, поверх клавиатур и органов управления, под четырьмя (по числу клавиатур) откидывающимися крышками находились 70, размером немного больше спичечной коробки, картриджей (Tone Module) – по 20 для верхней, нижней и педальной клавиатур, и 10 – для соло-клавиатуры.
Существовало два типа картриджей: с заводскими установками Yamaha (Fixed Tone Modules – они имели шестизначные цифро-буквенные «серийные номера», первая буква которых обозначала «натуральные» звуки – с А по I, и «электрические» звуки – с J по Z) и картриджи с программируемыми настройками, на нижней грани которых были доступны 26 микровинтов-потенциометоров по числу дискретных электросхем синтезатора, участвующих в формировании звука.
Фактически каждый такой отдельный картридж был идентичен панели обычного аналогового синтезатора. Для программирования собственного звука музыканту было необходимо извлечь такой картридж из слота под крышкой, и подключить его к специальному устройству, Tone Module Setting Box (не входившему в комплектацию, и оттого ещё более редкому, чем сам GX-1), которое, в свою очередь, нужно было подсоединить к пустующему слоту, как бы «обманывая» синтезатор.
В левой части панели Setting Box имелись 26-позиционный селектор, и три лампочки: To Left, To Right и OK. Для того, чтобы зафиксировать комбинацию настроек синтезатора с понравившимся звуком, селектор последовательно переключался в каждое из 26 положений, а соответствующий микровинт на корпусе картриджа поворачивался в соответствии с указанием лампочек до тех пор, пока индикатор не показывал ОК. Не самая простая процедура, однако, не забудем, что это было за три года до появления микропроцессора Z80, позволившего компании Sequential Circuits создать синтезатор (Prophet 5) с памятью на 40 пользовательских патчей.
ABBA Summer Night City (Benny Andersson/Björn Ulvaeus) 1978/1979 #5UK
Записанный в 1978 году сингл Summer Night City предварил очередной лонгплей Voulez-Vous, вышедший в апреле 1979 года. 43-секундное вступление к песне, выполненное в балладном стиле, было тщательнейшим образом отредактировано, но качество записи не устраивало группу; в общей сложности сведе́ние песни заняло не менее недели — значительно больше, чем у любой другой записи группы. В конце концов, ABBA решили выпустить песню в сентябре как сингл, несмотря на свою разочарованность треком. Summer Night City стала первой песней за три года (со времён SOS), не достигшей топ-3 в Соединённом Королевстве, тем не менее, группа исполняла её во время мирового турне 1979 года даже с оригинальным вступлением, вырезанным в студии. Но любопытно другое: ABBA записали этот сингл в качестве своеобразного посвящения Bee Gees. Каково же было изумление Бенни и Бьорна, когда они узнали, что появившуюся годом ранее композицию If ICan‘t Have You из саундтрека к фильму Saturday Night Fever, ставшую хитом номер 1 Billboard в исполнении Ивонны Эллиман, Bee Gees писали, держа в уме… ABBA! Первичная запись происходила на Metronome Studio, но уже к 18 мая 1978 года ABBA переделали помещение кинотеатра постройки 1934 года на стокгольмском острове Кунгсхольмен в знаменитую звукозаписывающую студию Polar Studios, где позднее записывались Led Zeppelin, Genesis, The Ramones, Rammstein и многие другие. Синтезатор GX-1, который приобрёл Бенни Андерссон, был одним из центральных элементов Polar Studios, активно использовался Бенни при записи последних трёх альбомов группы, мюзикла Chess, а сегодня находится в его личной студии Riksmixningsverket. «Возможности этой машины — безграничны«, — утверждает он.
И это – ещё далеко не всё. Соло-клавиатура GX-1, возможно, единственная из когда-либо созданных, обладает тремя режимами динамической чувствительности. Первый из них связан с реакцией синтезатора на скорость нажатия и управляет атакой огибающей, второй – с силой нажатия и контролирует характер звука (глухой, прозрачный) и его громкость, а третий даёт возможность движениями нажатой клавиши в горизонтальной плоскости управлять эффектами вибрато и вау-вау.
В синтезатор была встроена драм-машина, которую обозреватель International Musician magazine Джордж Гиббс описал как наиболее реалистично звучащую из всех, которые он когда-либо слышал. Авто-ритм имел 14 режимов – марш, вальс, свинг, танго, румба, босанова, самба и прочие, и 12 звуков – басовый барабан, бонго, колокольчик, хай-хет, цимбалы и другие.
RICK VAN DER LINDEN & BERDIEN STENBERG
Вообще-то, в ролике – EX-1, домашняя версия линейки Electone, близкая по устройству к GX-1, выпущенная в 1977 году в количестве 10 экземпляров по цене 34 903$ — третье место в списке самых дорогих синтезаторов Yamaha. За клавиатурой — Рик ван дер Линден (Rick van der Linden, 05.08.1946 – 22.01.2006), один из самых известных голландских клавишников. Рик начал обучаться игре на фортепиано с семилетнего возраста, в 1965 году поступил в Королевскую консерваторию в Гааге, и окончил её с отличием по классам органа, фортепиано, гармонии и контрапункта. В 1968 году, посетив в Роттердаме концерт The Nice, на котором трио Эмерсона исполняло свою версию 3-го Брандербургского концерта Баха, ван дер Линден решает присоединиться к группе Ekseption, которая исполняла джазовые и поп-интерпретации классических произведений. Группа добилась заметного коммерческого успеха в Голландии, пять её дисков получили золотой статус, а второй – был признан в 1969-м альбомом года. В 1978 году со своим троюродным братом Пьером ван дер Линденом, бывшим барабанщиком Focus, организовал трио Trace, вместе с Маришкой Вереш участвовал в проекте лидера и автора большинства песен Shiking Blue Робби ван Леувена Mistral, записывал сольные альбомы, один из которых называется GX-1, и выполнен исключительно с помощью синтезатора Yamaha. http://www.youtube.com/watch?v=pIG1WiDqGL4 В 2005 году в результате инсульта Рик был частично парализован, а через год пятьсот человек пришли на кладбище Хогевена проводить в последний путь знаменитого музыканта.
Yamaha GX-1, напоминавший своим видом пульт управления космическим кораблём из научно-фантастического фильма, стоил столь же космически дорого, поэтому, разумеется, позволить себе владеть этим аппаратом могла лишь элита поп-музыки.
Среди них, помимо упоминавшихся Уандера, Андерссона, ван дер Линдена, Эмерсона и Джонса – владелец RAK Records и продюсер The Animals, Arrows, Herman‘s Hermits, Donovan, Suzi Quatro, Hot Chocolate и Jeff Beck Group, Мики Мост (его экземпляр синтезатора сегодня принадлежит Ричарду Джеймсу из AphexTwin), Юрген Фритц из группы Triumvirat. Церковь саентологии Mountain View в Калифорнии также владеет одним экземпляром.
EMERSON, LAKE & POWELL Touch And Go (Keith Emerson/Greg Lake) 1986 #60 US
В декабре 1978 года, после восьми лет совместной работы и 30 миллионов проданных пластинок, Эмерсон, Лейк и Палмер официально расстались. Летом 1985 года вице-президент Polydor Records предложил Эмерсону реформировать E.L.P.. Лейк с радостью принял предложение, Палмеру же вернуться в родной коллектив не позволил тогда контракт с Asia. Прослушав нескольких ударников, в том числе известного сессионщика Саймона Филипса, Эмерсон обратился с предложением к своему давнему другу, выдающемуся барабанщику Кози Пауэллу, заменить Карла. Тот факт, что в результате инициалы группы остались прежними, дало основание циникам утверждать, что Пауэлла лишь за этим и пригласили. В ответ Эмерсон заявил, что Кози занял место Палмера только после того, как переговоры с Филом Поллинзом, Ринго Парром и Джином Прупа (Джин Крупа — виртуоз свинговой эры, умерший в 1973) не увенчались успехом. Тем не менее, именно Пауэлл исполнил на великолепном альбоме 1986 года роль «мотора»: невзирая на то, что стиль группы был не слишком привычен для Кози, барабанщик продемонстрировал феноменальную игру. Единственный альбом Emerson, Lake & Powell занял в Британии 35-е, а в Америке — 23-е места хит-парадов. Не менее успешным оказалось и турне по Штатам, стартовавшее в августе, но гастроли также оказались первыми и последними для данного состава.
…и последнее явление ямаховского монстра:
EMERSON, LAKE & PALMER Black Moon (Keith Emerson/Greg Lake/Carl Palmer) 1992
Классический звук ELP дополнился возможностями новейших инструментов и технологий, композиции стали короче, чем в 70-е годы, и более доступными для современной публики. Возрождённая группа активно выступала на протяжении 1992 и 1993 годов, был намечен выпуск очередного альбома. Но к этому времени у Эмерсона возникли проблемы с нервом правой руки, и ему пришлось перенести тяжелейшую хирургическую операцию.
Источник http://maxpark.com/user/303030624/
